Рай — Техас! - Страница 67

— Что-нибудь не так?

Она сжала зубы.

— Нет, ммм… ничего, все в порядке.

Он намеренно выводил ее из равновесия. Каждое его прикосновение было так коротко, что могло показаться случайным, но Бобби Том ничего не делал случайно, он, по всей видимости, затеял с ней одну из своих игр.

Она стряхнула крошки бисквита со своих белых шортиков, чтобы чем-то занять руки. Это он попросил ее надеть их. Она с неохотой согласилась, памятуя о том, что он как-то похвалил ее ноги. Бирюзовый открытый свитерок для прогулки она выбрала сама. Он был ей короток и при малейшем наклоне обнажал спину. Она надеялась, что эта деталь не ускользнет от его внимания.

Ей хотелось ясности. Да — так да, ну а нет — значит, нет, и она перестала бы дергаться. Но спросить об этом впрямую у нее не хватало духа, а подвести к щекотливой теме разговор она не умела.

— Жаль, что ты не просматриваешь ежедневных газет, — сказала она. Просто так. Чтобы отвлечься от невеселых размышлений. — Возможно, они бы добавили тебе оптимизма. Ты очень фотогеничен и на экране будешь, несомненно, хорош.

Пару раз ей довелось присутствовать на просмотре отснятых эпизодов. Бобби Том на экране вел себя гораздо спокойнее, чем в жизни. Он держался свободно, не напрягаясь, и, казалось, не играл вовсе. Его сдержанное, непритязательное исполнение своей роли перекрывало издержки заурядного сценария и режиссуры.

Он нахмурился:

— Я знаю, что я неплохо смотрюсь в кадре. Уж не думаешь ли ты, что я взялся за это дело, не повертев проблему со всех сторон.

Она с подозрением посмотрела на него:

— Действительно, для человека, никогда не выходившего на сцену прежде, ты слишком самоуверен.

Глаза ее сузились. Мозг Грейси сделал стойку на одну достаточно интересную мысль.

— Не пойму, почему это раньше не приходило мне в голову. Это еще одна из твоих штучек, не так ли?

— Не имею ни малейшего представления, о чем это ты говоришь.

— Ты брал уроки актерского мастерства?

— Уроки актерского мастерства?

— Не прикидывайся рваным пиджачком. Говори, ты брал уроки?

Он сердито поморщился:

— Вряд ли это можно назвать уроками. Я всего лишь пару раз поговорил на эту тему с приятелями по гольф-клубу. Один из них дал мне совет-другой в перерывах между ударами. Вот и все.

Он отнюдь не рассеял ее подозрений, и она взглянула на него со всей твердостью:

— Что за приятель оказался у тебя под рукой?

— Какая разница?

— Бобби Том… не юли!

— Ну, скажем, Клинт Иствуд.

— Клинт Иствуд! Тебя натаскивал сам Клинт Иствуд?! — Ее глаза округлились от изумления.

Он коротко вздохнул и надвинул на глаза стетсон.

— Но это вовсе не означает, что я отношусь к своей кинокарьере серьезно. Провести остаток жизни, занимаясь фальшивой любовью с женщинами, к которым ты равнодушен, — это не для меня.

— Тебе не нравится Натали?

— Она в порядке. Но она — женщина не моего типа.

— Может быть, дело в том, что она настоящая женщина, а не просто девица по вызову?

Он пренебрежительно хмыкнул:

— Ну, и что же все это должно означать?

Она выплеснула все скопившееся в ней раздражение ему в лицо:

— Факты — упрямая вещь, Бобби Том! Тебе неизменно отказывает вкус, когда ты выбираешь подружек.

— Это чушь!

— Ты когда-нибудь встречался с женщиной, чей Ай-Кью был бы больше размеров ее лифчика?

Его глаза скользнули по ее груди.

— Вношу поправку — намного больше!

Она поежилась, ощутив, что у нее твердеют соски.

— Я не в счет! Я сама тебе навязалась.

— Ты забыла о моей дружбе с Глорией Штайнем.

— Стыдно, Бобби Том! Ты никогда не встречался с Глорией Штайнем!

— Никто не может утверждать этого наверняка.

Он был непробиваем. Он толкнул ее коленку ногой, и бедра Грейси тут же покрылись гусиными пупырышками. Женская тема была закрыта. Она попробовала зайти с другой стороны:

— У тебя прекрасная деловая хватка. Может быть, распростившись с кино, ты найдешь себя в бизнесе. Джек Айкенз говорил мне, что ты родился с компьютером в голове.

— Да, я всегда умел делать деньги.

Он произнес это рассеянно, между прочим и снова умолк. Она потянулась к пакетику с чипсами, но шарики в ее мозгу продолжали неспешное вращение. Бобби Том, несомненно, умен, хорош собой, обаятелен — и мог бы добиться успеха в любой области человеческой деятельности. Но похоже, его привлекал в этой жизни только футбол, из которого он был выброшен роковым ударом судьбы. И надо сказать, она не слышала от него ни одной жалобы на такую глобальную несправедливость со стороны высших сил. Он был настоящим мужчиной, и все же, думала Грейси, ему, наверное, стало бы легче, если бы он высказал кому-нибудь все, что лежит в его душе под замком.

— Ты очень замкнут, Бобби Том. Может, ты рассказал бы мне о своих проблемах. Я бы их не решила, конечно, но на душе у тебя стало бы поспокойней.

— Только не строй из себя психоаналитика, Грейси. Я еще не подавал заявок на местечко в каком-нибудь приюте для обездоленных граждан Америки.

— Любой человек болезненно переживает кардинальные изменения в своей жизни.

— Если ты ждешь, что я начну хныкать из-за того, что не могу больше играть в футбол, то забудь об этом. Жалость к себе не стоит первым номером в списке моих добродетелей.

— Я еще не встречала людей, менее склонных жаловаться на судьбу, чем ты. Но ты построил всю свою жизнь вокруг футбола. Для тебя сейчас естественно испытывать чувство утраты, которая скорее всего окажется невосполнимой. Я думаю, ты очень несчастен сейчас, Бобби Том.

— Скажи это кому-нибудь другому, например, тому, у кого нет работы или крыши над толовой. Могу поспорить, они бы поменялись местами со мной в ноль секунд.